Елена и Олег Фортуна уже были героями одной из нашиx историй. Они усыновили треx детей, а 1 сентября собирали в школу уже пятерых. Одна дочка пока будет готовиться к школе дома. Этим летом в семье произошло пополнение: к 9-летнему Севе, 14-летнему Адилю и 10-летней Даше прибавились: 8-летняя Оля и погодки Алиса и Ярик, которым 10 и 9 лет.

Фотография в соцальной сети

- Каким образом в вашей семье появились новые дети?

- Вообще мы не планировали в ближайшие несколько лет увеличивать семью, потому что у нас очень маленькая квартира. Но однажды я увидела фотографию Оли на Фейсбуке. Она поразила меня тем, что очень похожа на нашего Севу. Даша, когда ее увидела, воскликнула: «Ой, Сева в юбке!», а Сева спросил: «А что это за кукла у меня в руках?». Сходство настолько бросалось в глаза, что сложно было пройти мимо. Я сказала мужу, что мы должны эту девочку забрать. У нас никогда не стоит вопроса о том, что надо кого-то уговаривать. Если один говорит, что надо что-то сделать, то значит, что другой ему доверяет, поэтому решение было принято.

Но был и другой момент. Наша Даша, когда была в детском доме, дружила с девочкой Алисой . Все три года, что Даша у нас, она Алису вспоминала. Мы несколько раз ездили к ней в гости гости. Мы думали о том, чтобы забрать Алису, но у нее есть братик Ярик. Врачи говорили нам все это время, что у Ярика очень нехорошие прогнозы по здоровью — вплоть до того, что он в итоге станет неходячим инвалидом, и мы понимали, что с этим не справимся. Но дети взрослели, и шансов попасть в семью у них было все меньше, и в этом году нам дали добро на то, чтобы Алису забрать одну. Выяснилось к тому же, что у брата и сестры очень конфликтные отношения — вплоть до того, что в санатории, где они отдыхали летом, их разводили по разным группам.

Но когда мы решили забрать Олю, встал вопрос с Алисой. Мой муж сказал, что если мы сейчас заберем совершенно неизвестную девочку Олю из Разночиновки (детский дом-интернат для особыx детей-сирот в Астраxанской области — прим. ред.) и оставим в детдоме Алису, то Даша нас, мягко говоря, не поймет.

Ну и что же? Мы пошли в опеку и сказали, что хотим забрать двух девочек. Нам сказали: делайте ремонт, устраивайте места для детей и у нас не будет повода вам отказать. Мы отремонтировали квартиру, втиснули туда места еще для двух детей. Удивительным образом после этого у нас стало просторнее.

Нас очень долго мурыжили с документами — настолько, что пришлось даже написать жалобу непосредственному руководству нашего отдела опеки, и отношения с опекой у нас стали напряженными. Однако заключение о возможности стать приёмным родителем было готово уже через два дня после жалобы.

Помогла ошибка опеки

И, видимо, сыграла роль общая нервозность обстановки — специалист, которая готовила это заключение, сделала ошибку. И вместо двух заключений — по одному на каждого ребенка — нам выдали те же два заключения, но в каждом было разрешение взять в приёмную семью двоих детей. И мы поняли, что такого шанса больше не будет. Мы не стали ничего про ошибку говорить опеке, а просто забрали еще и братика Алисы.Выяснилось, кстати, что и со здоровьем все у него уже не так страшно, и отношения с сестрой очень улучшились после того, как Алиса побывала у нас в гостях несколько раз и увидела, что такое настоящие отношения между братьями и сестрами. Так что все началось с фотографии девочки Оли в Фейсбуке, а закончилось тем, что у нас дома появилось еще трое детей.

- Были ли готовы Сева, Адиль и Даша к появлению новых братика и сестричек?

- Дети у нас в этом смысле правильные и поэтому они не были против. Они в сознательном возрасте вышли из детдома и хорошо помнят, что это такое. Когда опека, придя с осмотром жилья, сказала, что у нас тесно, Адиль ответил: «Даже если мне придется спать на полу, я готов к тому, что родители заберут еще кого-нибудь. Вы не были в детском доме, а я был».

При этом мы старались всех готовить к тому, что Оля – особенный ребенок, но все равно ее появление для детей было шоком. За Олей мы ездили все вместе, уже с Алисой и Яриком. На них произвел очень тяжелое впечатление Разночиновский детский дом. И сама Оля. Худая, буквально дистрофичная, с отсутствующим взглядом, постоянно качающаяся..

Мы объяснили детям, что Оля такая, потому что никто ее ничему не учил все четыре года, что она в детдоме. Зато ей давали нейролептики «для коррекции поведения», что не способствует умственному развитию. То, что препараты давали — это точно, нам даже «на дорожку» накапали немножко, «если вдруг разбуянится».

Прочитав уже дома список побочных эффектов, мы ужаснулись. Сейчас мы не даем ей ничего — даже без врачей очевидно, что нет у ребенка такого поведения, которое надо было бы медикаментозно «корректировать». В свои 8 лет Оля не умела есть ложкой, потому что их просто не учили. Ее основными способами выражать свои мысли были матерные слова и жесты. Нормальных слов она знала немного.

Новая жизнь дома

- Не повлияли ли дурные привычки новых детей на старых?

- В нашем случае было скорее наоборот. От Алисы с Яриком мы тоже узнали столько новых слов… нецензурных, конечно. Но через месяц это все уже прошло, и помогали в этом наши дети «первого призыва». А когда появилась Оля — ей уже помогали заменить матерный словарь на обычный и Алиса с Яриком.

- Какой характер у Алисы и Ярослава?

- Алиса, которая производит впечатление тихой, погруженной в себя девочки, на самом деле оказалась главной хулиганкой. Ей хочется общаться, но она не умеет об этом нормально попросить, поэтому начинает щипаться, кусаться, драться. Даша, которой палец в рот не клади, первое время от Алисы выла и говорила: «Алисочка, оставь меня в покое, я же живой человек!»

Ярика мы почти совсем не знали, поэтому для нас это был «котенок в мешке». Я считаю, что во всей этой истории больше всех повезло именно ему, потому что ошибка опеки дала ему шанс попасть в семью. Один шанс из миллиона. Если Олю пиарили, а Алису мы знали благодаря Даше, то с Яриком это был просто случай.

Вначале он очень часто устраивал нам истерики: «Хочу обратно в детский дом, вы меня тут читать заставляете!» Хотя сейчас давно уже этого не было. Он очень любознательный, живой, бодрый, в этом году пойдет в школу в обычный второй класс. У него проблема с ногой (по этому диагнозу у него инвалидность), но он так скачет дома, что этого даже подумать нельзя.

- Оля, Алиса и Ярик усыновлены или под опекой?

- Новые дети у нас в приемной семье — то есть под возмездной опекой. Мы всегда настроены на усыновление. Но у всех троих стоит инвалидность, и в течение двух-трех лет нам предстоит серьезная реабилитация — и лечение, и занятия со специалистами. Причем многие из проблем либо возникли уже в детдоме, либо там усугубились. Поэтому я считаю, раз государство приложило руку к тому, чтобы дети стали такими, значит оно должно нам помочь с этими проблемами справиться. Пусть хотя бы зарплатой приёмного родителя и «сиротскими» льготами. Мы поставили себе срок два года, после которого мы хотим их усыновить.

- Как вы решаете проблему небольшого пространства?

- Пока никак не решаем, потому что у нас ипотека. Поэтому руки у нас связаны в смысле размена квартиры на большую. Мы думали о том, чтобы снять жилье, но помимо того, что это весьма серьезные расходы (хотя и посильные), есть и психологические моменты.

Посмотрев на квартиру, которую мы могли бы снять, мы поняли, что не хотим переезжать из квартиры, где каждый гвоздик вбит своими руками и вместе с детьми. Лучше мы немного поживем в тесноте, чтобы потом решить вопрос более кардинально. У нас хороший для детей район, где мы не боимся пускать их гулять одних.

- Как сейчас строится день с таким количеством детей? Удается ли поддерживать порядок в квартире?

- У Адиля, Севы и Даши есть свои обязанности по дому — мытье посуды, уход за домашними животными. У Оли, Алисы и Ярика обязанностей пока нет, но со временем они тоже появятся. Кроме того, все дети отвечают за порядок в своих вещах. Распорядок дня диктуется школой и остальными занятиями, но пока начало учебного года — он только складывается. В любом случае, конечно, нелегко — но пока что страдает моя работа, потому что дети — в приоритете. А зарплата приёмного родителя позволяет частично покрывать то, что я не могу работать по-прежнему много.

Я им завидую: у ниx столько открытий впереди

- Ощущаете ли вы, что развиваетесь как усыновитель? Что-то изменилось по сравнению с предыдущими усыновлениями?

- Да, конечно. Новые дети по сравнению с теми детьми, которые у нас были — это очень большой контраст. Это видно во всем, даже со стороны можно было бы догадаться, кто пришел раньше, а кто позже. На фоне новых детей наши прежние дети упитанные, залюбленные, забалованные.

Я понимаю, если бы я была новичком в этом деле, то Олю с тем объемом задач, которые с ней надо решать, я бы, конечно, не взяла. Если бы Алиса с Яриком были бы моими первыми приемными детьми, я бы уже бегала по потолку. Агрессия, мат, вопли о том, что я хочу обратно в детдом – все это вместе производит впечатление. Отчасти поэтому мы не поехали в этом году к нашим бабушкам — они у нас понимающие и принимающие, но зачем им лишние беспокойства

Но в этот раз немотивированного раздражения на детей я не ощущаю вообще. Меньше усталость, меньше желание от всех сбежать и спрятаться.

- Как изменились ваши отношения с мужем после появления новых детей?

- Мы по-прежнему стараемся друг друга поддерживать и помогать друг другу. Мы не конкуренты, мы партнеры. Сейчас у нас, конечно, более экстремальные условия, чем были до этого, но мы справляемся, потому что мы команда единомышленников, и все проблемы — наши общие.

- Чувствуете ли вы уже сейчас, что новые дети становятся более домашними? В чем это проявляется?

- (С улыбкой) Матом не ругаются. Стали лучше читать, более адекватно себя вести. Они оттаивают, но это словами не опишешь. У Оли каждый день новые открытия, совершенно изменившееся лицо. Мы были в Анапе, и «новые» дети в первый раз в жизни видели море… «Хочешь мандарин?» - «А что это?» И так каждый день — в мозаику их представлений о мире добавляется новый кусочек. У них сейчас время открытий, и в этом я им даже немного завидую.

Источник: Фонд "Измени одну жизнь"